Церкви русской новая звезда

• 1. Всё начинается в Отечестве земном…
• 2. Младенчества короткая пора
• 3. Аз да буки – пришла пора науки

В 2000 году в лике новомучеников и исповедников Российских XX века был прославлен наш земляк – епископ Пензенский Фео́дор (в миру Владимир Алексеевич Смирнов). Приходская газета «Никольский звон» занимается сейчас составлением более-менее подробной биографии святого, публикацию которой и начала на своих страницах. Вариант биографии, размещаемый на этом сайте, в целом полнее и достовернее газетного, поскольку постоянно корректируется по мере поступления новых сведений и уточнения деталей.

1. Всё начинается в Отечестве земном…

Последний день Святок 1891 года – пятница… На календаре 4 января (по старому стилю), на дворе – высоченные сугробы. (По свидетельству метеорологов, зима 1890–1891 годов повсеместно в России была многоснежной, вьюжной и очень морозной¹.) Возможно, на улицах ещё слышны возгласы последних ряженых, но псаломщику Алексею Смирнову сегодня не до них, у него в доме звучат вскрики куда большей значимости – его жена Надежда только что разрешилась от бремени мальчиком.

Родиной будущему епископу и священномученику стало русское волостное село Козловка Петровского уезда Саратовской губернии. Что же касается его отца, то о времени знакомства Алексея Степановича с Козловкой можно рассуждать лишь гадательно (об этом читайте ниже). Пока доподлинно ясно одно: Алексей Смирнов перебрался сюда в конце 1885 или в начале 1886 года, по распоряжению саратовского епархиального начальства. До этого молодой человек в силу каких-то обстоятельств был исключён из числа воспитанников 1-го класса Саратовской духовной семинарии, затем 16 апреля (ст. ст.) 1885 года определён на псаломщическое место к церкви во имя иконы Казанской Божией Матери села Траханиотово Кузнецкого уезда² и, наконец, 13 декабря (ст. ст.) перемещён на псаломщическое же место к Христорождественской церкви села Козловка³.

Церковь, строительство которой завершилось всего три года тому назад (в 1882 году), являлась безусловным украшением села, редко кого способным оставить равнодушным, включая, думается, и нового псаломщика. Хотя и деревянная, но огромная – в длину 42 сажени, а в ширину 19⁴ (90 метров на 40 по нынешним меркам), а в центральной части ещё и со вторым (верхним) ярусом! Стояла церковь почти в середине тогдашнего села, там, где сейчас зеленеет возле школы футбольное поле. Главный престол храма был освящён во имя Рождества Христова, а престол в приделе – в честь Рождества Богородицы⁵.

Вряд ли мог Алексей Степанович даже предположить в ту пору, что задержится в Козловке на три с лишним десятилетия, что весь этот долгий срок будет помогать в службе одному и тому же священнику – настоятелю храма Василию Саввичу Ивановскому, имевшему в 1885 году отроду около 28 лет⁶.

А кстати, что нам известно о годе рождения самого псаломщика? В «Справочной книге Саратовской епархии», выпущенной в 1912 году, указано, что в год её издания ему – 46 лет. Значит родился он в 1866 году и в Козловку приехал 19-летним юношей. Ещё моложе представляет Алексея Степановича свидетельство о его смерти, согласно которому он скончался в 1922 году в возрасте 54 лет. В таком случае, место псаломщика в козловской церкви занял в 1885 году вообще чуть ли не подросток. Изо всего сказанного в этом абзаце можно сделать вывод, что супругой Алексей Смирнов, очевидно, обзавёлся уже в наших краях⁷. Надежда Андреевна, по загсовским документам 1922 года, была на 4 года моложе мужа.

Больше к ранней истории четы Смирновых добавить вроде бы нечего. Фамилия главы семейства – Смирнов – была настолько распространена в российской церковной среде, что искать родственников Алексея Степановича среди сотен и сотен других Смирновых означает попусту тратить силы⁸. Девичья же фамилия Надежды Андреевны просто не сохранилась. И тут, как это ни удивительно, на помощь нам может прийти только что родившийся у молодых супругов малыш. Вернее, подробности его крещения. Поэтому перенесёмся вновь в далёкие январские дни 1891 года.

Между прочим, Козловка тогда заметно выделялась во всей округе своим многолюдием: население её составляло около 4000 человек⁹! Понятно, что появление на свет новых козловцев было в селе происшествием весьма обыденным. Метрическая книга Христорождественской церкви на 1891 год это тоже подтверждает¹⁰. Напомним, что сын у Алексея и Надежды Смирновых родился 4 января, однако он значится уже седьмым новорождённым в приходе с начала месяца. Что же конкретно записано в метрической книге о младенце Владимире?

Во-первых, что по счёту родившихся «мужеска пола» он в 1891 году – четвёртый, и что Святое Крещение принял 6 января (ст. ст.). Символический штрих: будущего новомученика крестили в праздник Крещения Господня¹¹!

Во-вторых, про родителей крещаемого сообщается, что это «села Козловки псаломщик Алексий Стефанов Смирнов и законная его жена Надежда Андреева, оба православного вероисповедания». «Стефанов» и «Андреева», разумеется, не фамилии, а отчества в их дореволюционной канцелярской форме.

В-третьих, что Таинство Крещения совершил «священник села Димитриевского Чардыма Иоанн Уреевский с диаконом Николаем Магнусовым и псаломщиком Алексием Фатуевым», а восприемниками (крёстными родителями) Владимира стали «села Димитриевского Чардыма Петровского уезда священник Иоанн Ильин Уреевский и села Нижней Чернавки¹² Вольского уезда священника Сергия Ильина Димитревского жена Александра Стефанова». «Ильин» и «Стефанова» – опять же отчества.

Давайте попробуем восстановить основные детали тех событий. В храме 6 января, наверняка, служилась Божественная литургия – двунадесятый праздник, да ещё и в воскресенье, пропустить никак нельзя¹³. Вероятно, был потом и водосвятный молебен. И лишь под конец, не исключено, что уже ближе к ранним январским сумеркам¹⁴, наступил черёд тех, кого принесли крестить. Перед Владимиром Святое Таинство приняла родившаяся накануне Татьяна, окрестил её «священник Василий Ивановский с псаломщиком Алексием Смирновым», рукой этого псаломщика заполнены и все графы на странице метрической книги¹⁵. Тот же почерк и в записи о крещении Владимира. Но совершает таинство почему-то священник совсем другого села – отстоящего от Козловки на добрый десяток вёрст Дмитриевского Чардыма, который ныне именуется Дым-Чардымом. Малознакомых людей на крещение ребёнка едва ли позовут. Ну ладно крёстный из соседнего села, но крёстная-то – и вовсе из соседнего уезда! Кто поедет на крестины в мороз да по заснеженным дорогам? Разве только родственники…

Так не может ли быть, что Александра Стефановна (Степановна) Димитревская¹⁶ – это родная сестра Алексея Степановича и тётка его сына Владимира? И что если крёстный Иван Ильич Уреевский – тоже родственник будущего святого, только с материнской стороны?

Представьте себе, и та, и другая версии выглядят не такими уж безосновательными.

У волгоградской исследовательницы И.И. Лежниной в её «Биографическом очерке священников от А до Я Саратовской и Самарской епархий» зафиксирована Александра Степановна Смирнова (1869 года рождения), дочь священника Степана Михайловича Смирнова. Про последнего известно, что умер он в конце 1874 года, а до того с 1865 года служил священником Дмитриевской церкви села Чардым Петровского уезда. И снова Дым-Чардым! Случайность? Но ею вдруг изящно разрешаются сразу два важных вопроса – о месте рождения в 1866 или 1868 году Алексея Степановича и о причине, по которой он в 1885 году был перемещён из Траханиотова именно в Козловку. Так ведь поближе к родным палестинам! Видимо, такому переводу предшествовало специальное прошение псаломщика Смирнова к епархиальным властям.

Впрочем, мы ещё не всё сказали о предполагаемом деде епископа Феодора. За два года до смерти его назначили катехизатором¹⁷ по второму округу Петровского уезда. Сама же смерть священника породила недоразумение прямо-таки епархиального масштаба. Оказалось, что благочинный, в чьё ведение входила церковь в Дмитриевском Чардыме, забыл информировать епархию об произошедшем в селе печальном событии. Оказавшись без пастырского окормления, чардымцы через несколько недель обратились с прошением об определении к их церкви священника напрямую к епископу Саратовскому и Царицынскому Тихону (Покровскому)¹⁸. 6 марта 1875 года владыка наложил на их прошение следующую строгую резолюцию: «Благочинным всем вменить в обязанность о случаях смерти подведомственных им лиц доносить без малейшего промедления». Духовная консистория¹⁹, рассмотрев эту резолюцию, постановила объявить её «всем благочинным Саратовской епархии к должному с их стороны исполнению».

После кончины Степана Михайловича Смирнова его вдова Агрипина, оставшаяся как минимум с двумя малолетними детьми на руках, в 1876 году просила о принятии на воспитание её дочери Александры в епархиальный детский приют²⁰.

Теперь перейдём к версии о родстве епископа Феодора с семейством Уреевских. В «Саратовских епархиальных ведомостях» в разные годы упоминается священник Андрей Ильич Уреевский, служивший в 1865–1884 годах при Покровской церкви села Пёстровка Петровского уезда²¹. В 1868 году он был назначен катехизатором шестого округа в своём уезде и отмечен в «Ведомости о священноцерковнослужителях Саратовской епархии, с особенным усердием и успехом занимающихся в 1868 году обучением грамоте детей своих прихожан», которая удостоверяет, что этот священник «обращает особенное своё внимание на умственное и религиозное их образование. Педагогически-ласковым обращением с детьми он снискал от них себе откровенность, уважение и внимательность. Для поддержки школы в материальном отношении священник Уреевский не только не получает за свои усердные труды никакого вознаграждения, но ещё сам уделяет из своих скудных средств на материальное улучшение училища». В 1874 году о. Андрей стал помощником благочинного второго округа Петровского уезда и получил от епископа Тихона в награду «за ревностное исполнение пастырских обязанностей» набедренник, в 1878 году был удостоен «за заслуги по духовному ведомству» благословения Святейшего Синода, а в 1880 году «за отлично усердную службу по епархиальному ведомству» удостоен скуфьи.

В 1884 году Андрей Ильич выбыл за штат²², по всей видимости, в связи с болезнью (скончался в 1894 году²³), после чего последовало обращение к Саратовскому епархиальному съезду с прошением о принятии его детей «в женское епархиальное училище на общеепархиальные средства». Речь шла о двух дочерях Уреевского, ученицах второго класса. Уже за первый год их обучения отец остался должен училищу 85 рублей и, надо полагать, семья не имела возможности погасить этот долг впоследствии. Уполномоченные съезда пошли навстречу просьбе священника: недоимку с него сложили, а дочерей оставили учиться на казённом коште²⁴. Звали же дочерей Андрея Ильича – Анна и Надежда. Вот вам и Надежда Андреевна! Не она ли, урождённая Уреевская, позже вышла замуж за Алексея Степановича Смирнова? Тогда получается, что крестил их сына её родной дядя.

Но когда это «позже»? Если принять во внимание, что обучение в Саратовском женском епархиальном училище длилось 6 лет, а поступила туда Надя в 1883 году, то окончила курс она году в 1889-м. Мы помним, что мать епископа Феодора была моложе его отца на 4 года, то есть родилась Надежда Андреевна либо в 1870, либо в 1872 году. Таким образом, к моменту завершения учёбы ей могло исполниться 17 или 19 лет. Чем не невеста? Выходит, семья Смирновых, скорее всего, образовалась в том же 1889-м или в следующем 1890 году.

И Владимир Алексеевич стал у молодых родителей первенцем.

Примечания к главе 1

1 Борисенков Е.П., Пасецкий В.М. Тысячелетняя летопись необычайных явлений природы. М., 1988, стр. 228.

2 Село и церковь эти существуют доныне.

3 Сведения Лежниной И.И., см. «Саратовские епархиальные ведомости» №№8, 24 за 1885 г.

4 Дворжанский А.И., см. сведения на http://pravoslavie58region.ru/index.php?loc=e_lopatino.htm

5 Справочная книга Саратовской епархии. Саратов, 1912, стр. 295.

6 Там же, стр. 614.

7 Об этом свидетельствует и такая деталь. В №3 «Саратовских епархиальных ведомостей» за 1887 год извещается, что 27 января «псаломщик с. Козловки, Петровского уезда, Алексей Смирнов» был посвящён в стихарь. Между тем, до революции это посвящение почти всегда предшествовало вступлению псаломщика в брак. Попутно выясняется, что в январе 1887 года Алексей Степанович, должно быть, ездил в Саратов, поскольку посвящение в стихарь проводилось и проводится исключительно архиереем. Епархией тогда правил епископ Павел (в миру Иоанн Елевферьевич Вильчинский; 1829–1908).

8 Достаточно вспомнить, что среди четырёх первых пензенцев, причисленных в 2000 году к лику святых, трое носили фамилию Смирнов.

9 Для сравнения: население Лопатина в то же время не достигало и 2000 человек, население Даниловки – немного превосходило эту цифру.

10 Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Метрические книги на 1891 год. Ф. 637, оп. 2, д. 833.

11 По новому стилю, он отмечается 19 января.

12 Деревянный храм во имя святого Архистратига Божия Михаила в селе Нижняя Чернавка не сохранился. Само село существует.

13 «Как священнослужитель приходский священник обязан отправлять в своей церкви общественное богослужение в праздничные дни неопустительно» (Певцов В.Г. Лекции по церковному праву. СПб, 1914, стр. 73).

14 6 января (ст. ст.) 1891 года солнце в Козловке зашло в 16 часов 15 минут.

15 В обязанности псаломщика входило всё письмоводство по церкви и приходу: «Он ведёт метрические книги, обыскные книги для записи повенчанных браков, исповедные росписи, клировые ведомости с подробным обозначением всех данных относительно храма, средств содержания причта, количества земли, библиотеки, а также семейств всех членов причта и др.» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб, т. 25а, 1898, стр. 658).

16 В официальных печатных источниках («Саратовские епархиальные ведомости», «Памятная книжка Саратовской губернии» и «Адрес-календарь Саратовской губернии») встречаются и другие варианты написания этой фамилии – Дмитриевский и Дмитревский. Один из её обладателей, священник с. Бегуч Илья Степанович, вполне может оказаться свёкром тётки В.А. Смирнова. И.С. Дмитр(и)евский служил священником в Бегуче (сейчас Камешкирского района) по меньшей мере с 1870 года. В 1875 году был утверждён благочинным второго округа Петровского уезда (сёла Абалиха, Бегуч, Генеральщино, Дьячёвка, Елшанка, Зиновьевка. Ивановка, Лопатино, Пёстровка, Полчаниновка, Порзово, Пылково, Соймино, Чумаево, Шняево) и оставался в этой должности около 18 лет.

17 «Тот, который в духовных училищах и в церквах преподаёт, толкует катехизис» (Словарь Академии Российской. СПб, ч. 3, 1814, стлб. 89).

18 Тихон (в миру Александр Павлович Покровский; 1821–1885) – епископ Саратовский и Царицынский в 1873–1882 годах.

19 Орган епархиального управления в Русской Православной Церкви в синодальную эпоху (1700–1917), находившийся в ведении правящего архиерея и действовавший под его началом в качестве совещательного и исполнительного учреждения (Православная энциклопедия. М., т. 16, 2007, стр. 392).

20 Сведения Лежниной И.И., см. «Саратовские епархиальные ведомости» №12 за 1870 г., №8 за 1872 г., №7 за 1875 г.

21 Деревянный храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Пёстровка, ныне Камешкирского района, в 1913 году был заменён каменным, сохранившимся по сей день.

22 Сведения Лежниной И.И., см. «Саратовские епархиальные ведомости» №7 за 1885 г.

23 Сведения Лежниной И.И., см. «Саратовские епархиальные ведомости» №13 за 1894 г.

24 Сведения Лежниной И.И., см. «Саратовские епархиальные ведомости» №11 за 1884 г.

2. Младенчества короткая пора

Владимир Алексеевич Смирнов погиб в 1937 году, ставшем одним из трагических символов 20 века. Но свои «чёрные» отметины были и в веке 19-м. И год рождения нашего земляка – тоже одна из них. Весной и летом 1891 года саратовские земли попали в эпицентр жесточайшей засухи, охватившей 23 губернии и 37 миллионов человек, и к зиме здесь закономерно разразился массовый голод.

Больше всего лишений досталось, разумеется, на долю крестьян¹. Однако не обошли стороной невзгоды голодного времени и сельское духовенство, которое, по признанию пензенского псаломщика Николая Соколова, находилось тогда «в материальном отношении всецело в зависимости от прихожан»². Кто знает, сколько раз в те горестные месяцы звучала над колыбелью раба Божия Владимира горячая молитва его родителей, просивших Господа об избавлении их чада «от глада» и «смертоносныя язвы»³! Язва эта, кстати сказать, в виде холерной эпидемии, появилась в Саратовской губернии уже с весны следующего 1892 года. И снова ближе всего к исстрадавшемуся мужицкому населению оказалось приходское духовенство⁴.

Собственно же козловская летопись за 1892 год весьма немногословна. Одно её событие связано с появлением в Христорождественской церкви второго священника – 24-летнего Николая Алексеевича Златогорского, назначенного сюда владыкой Авраамием⁵ 19 мая (ст. ст.) 1892 года. Другое, датированное менее конкретно, увы, пополняет ряд описанных выше народных несчастий. Имеется в виду большой пожар, рассказы про который даже сто лет спустя помнил старожил села Е.П. Барышников (1903 года рождения)⁶. По его словам, «в 1892 году Козловка сгорела полностью – все четыре порядка». Виновником происшествия Егор Платонович называл некоего Зайцева, неосмотрительно отливавшего на своём дворе из олова венчальные кольца…

Стоит ли гадать, почему в голодно-холерную пору у человека возникло желание жениться? Земная жизнь щедра на парадоксы. Хотя, конечно, за давностью лет мог ошибиться и Е.П. Барышников, несколько «сместив» в ту или иную сторону пожарный год. В любом случае, «четыре порядка» – это две улицы основной части села (без района, именуемого Заречкой), улицы очень протяжённые и густонаселённые. Огненная стихия должна была разом оставить тут без крыши над головой не одну сотню семей! Удивительно, но от огня, судя по всему, не пострадал ни новый центральный храм Козловки, ни ветхий деревянный, находившийся на её северо-восточной окраине (его разобрали только в 1894 году)⁷.

Мы пока, к сожалению, мало что знаем о том, как перенесло семейство псаломщика Смирнова лихолетье первой половины 1890-х (которое включает в себя ещё и дифтерийную эпидемию 1894–1895 годов), не знаем, пощадил ли пожар избу, в которой обитали Алексей Степанович и Надежда Андреевна. Известно лишь самое главное – и маленький Володя, и его отец с матерью остались живы.

Когда малышу шёл четвёртый год, скончался его дед Андрей Ильич Уреевский⁸.

А мальчик постепенно взрослел, и вселенная, окружавшая его, тоже неуклонно расширялась – вот он впервые самостоятельно выходит за пределы двора, вот пробегает короткой тропинкой от «поповских» домов до церкви и поднимается на её огромное западное крыльцо, вот вглядывается в дальний конец многовёрстной козловской улицы, ведущей в неведомый город Петровск.

Каким запомнил Владимир Алексеевич домашний уклад своего детства? Возможно, таким же, каким и его младшая сестра Римма, чья дочь В.А. Доброва впоследствии записала: «Она вспоминала о бедности, тяжёлой жизни, когда на всех детей были одни валенки, и во двор зимой они выходили поочерёдно; когда нечего было есть, и свёклу давали вместо сахара»⁹.

Каким запомнил будущий архипастырь храм Рождества Христова в Козловке? Наверное, громадным, нарядным и громкоголосым. Торжественно басящим с колокольни своим гордость-колоколом весом в 181 пуд. Пронзительно звенящим при пожаре или в метель своим 52-пудовым «полуночным». Чинно опоясанным по весне розовым поясом цветущего вишнёво-яблоневого сада внутри церковной ограды, которая держалась на толстых гладко обтёсанных дубовых столбах с железной крышечкой и шаром на верхушке¹⁰.

В храме теперь поочерёдно совершали службы два священника – настоятелю отцу Василию Ивановскому по-прежнему помогал псаломщик Алексей Смирнов, Николаю же Златогорскому, как правило, сослужил псаломщик Василий Фатуев. Володя, несомненно, часто бывая здесь с отцом, начинал постепенно постигать смысл православного богослужения и всего церковного обихода. Вслушивался в красивый, сильный голос отца¹¹, звучавший с клироса, всматривался в лики на святых иконах.

С тех пор Козловка сильно изменилась, и, пожалуй, только эти старые храмовые иконы, чудом сохранившиеся в домах нескольких сельчан, являются сейчас подлинными свидетелями козловского периода биографии Владимира Смирнова.

А каким запомнил родное село он сам? Некоторое представление об этом нам дают сведения статистики и официальных изданий. В 1894 году Козловка была сплошь деревянной (664 избы из 666), крытой преимущественно соломенными (544 дома), а также тесовыми (118 домов) крышами; впрочем, одно жилое строение уже щеголяло кровлей из металла. Три четверти изб имели длину от 6 до 9 аршин (4,3–6,4 метра). Примерно 10% жилищ отапливалось по-чёрному. Село славилось своим свиноводством и овцеводством, красильнями, маслобойнями и ветряными мельницами. Каждое воскресенье здесь собирался базар, а в остальные дни козловцев обслуживали 12 лавок и трактир. Размещалось в Козловке и волостное правление, выполнявшее попутно функции почты¹².

Мы не назвали ещё одно важное козловское учреждение – школу. И напрасно, поскольку для юного отпрыска Алексея Смирнова наступало время учиться грамоте¹³.

Примечания к главе 2

1 Сентябрьский номер «Пензенских епархиальных ведомостей» (№17 за 1891 г.), например, извещал: «Повсюду, в сёлах и деревнях, народ поражает вас своим болезненным, изнурённым видом, свидетельствующим об отсутствии питания. Единственная пища, какую только можно встретить в домах крестьян, – это чёрный хлеб, да и тот наполовину смешанный с лебедой, так что, по словам самих крестьян, этот хлеб можно есть только с водой. Правда, некоторые дома употребляют в пищу горох, чечевицу, картофель, но и этих продуктов, по скудости урожая, едва может достать на два, на три месяца». А ведь Пензенская губерния пострадала от неурожая ещё не столь серьёзно, как Саратовская. Временник «Главные результаты урожая 1891 года» констатировал, что по сравнению с 1890 годом в 1891-м саратовцы собрали всего 57% хлеба и 35% картофеля (пензенцы соответственно – 80% и 71%). И это при том, что даже в урожайные годы крестьяне редко имели в закромах продуктовый достаток.

2 «Пензенские епархиальные ведомости», №17 за 1891 г.

3 Из моления в прещение глада: «Еще молимся о еже отвратити от нас всяк гнев Свой, праведно движимый на ны, и избавити ны от бед и скорбей, от глада, смертоносныя язвы и от всякаго зла и простити нам всякое согрешение вольное же и невольное, и помиловати нас недостойных рабов Своих, в сердце сокрушеннем рцем вси: Господи, услыши и помилуй» («Церковные ведомости» №34 за 1891 г.).

4 В ответ на просьбу исполняющего должность саратовского губернатора епископ Авраамий 22 июня распорядился: «Внушить причтам приходов нашей епархии, чтобы они, в случае появления холеры где-либо в сёлах или деревнях Саратовской губернии, прочитывали и объясняли народу изданные Губернским Правлением правила о мерах предосторожности, направленных к предупреждению и ослаблению холеры» и немедленно сообщали «участковым врачам и волостным о каждом случае заболевания от холеры и смерти от неё» («Саратовские епархиальные ведомости», №11 за 1892 г.).

Впрочем, предусмотреть удавалось далеко не всё. Если во время голода общественный порядок в губернии практически не нарушался, то холера почти повсеместно породила волнения и столкновения с властями. По селениям ходили слухи о том, что «выдумали» и разносят эту заразу по домам, а также отравляют родники именно врачи, будто бы подкупленные правительством. Жители Петровска даже в самый разгар эпидемии предпочитали пользоваться водой не из колодцев, а из реки Медведицы. Стоит ли удивляться, что в городе с чуть более чем 10-тысячным населением от холеры умирало около 100 человек в день!

Медики почти везде встречали к себе враждебное отношение. В «Отчёте Медицинского департамента МВД за 1892 год» деятельность санитарного надзора в Петровском и Аткарском уездах Саратовской губернии была названа слабой, потому что многие санитарные попечители «отказывались от своих обязанностей, особенно после беспорядков». Возмущало народ вмешательство земства и в похоронные обряды: оно практиковало «приставление к заражённым домам караульщиков из крестьян для наблюдения за тем, чтобы не было поминок». В итоге крестьяне попросту скрывали заболевших, избегали врачей и фельдшеров, а к духовенству обращаясь лишь после смерти больного (Шомпулев В.А. Записки старого помещика. М., 2012, стр. 196, 199).

Однако церкви и в таких условиях продолжали исполнять возложенную на них законом обязанность по ведению статистической отчётности, включая регистрацию причин смерти прихожан. Врачи, конечно, скептически оценивали возможности сельских священников и причетников в этом деле, хотя и признавали, что благодаря «влиянию земской медицины распознавание эпидемических болезней прививается уже и в простом народе, не говоря о духовенстве» («Смертность от эпидемических болезней в Пензенской губернии в 1891 году (по сведениям приходского духовенства)». Пенза, 1893, стр. 3).

5 Епископ Авраамий (в миру Александр Иванович Летницкий; 1838–1893) – в 1889–1893 годах епископ Саратовский и Царицынский. Как пишет о нём «Православная энциклопедия» (т. 1, стр. 169–170), «во время общественных бедствий, голода и холеры жертвовал собственные средства, призывал духовенство разъяснять населению меры предохранения от эпидемий».

6 Воспоминания записаны В.К. Гергерт (Козловка).

7 Дворжанский А.И., см. сведения на http://pravoslavie58region.ru/index.php?loc=e_lopatino.htm

8 Точнее всё-таки – предполагаемый дед (см. №7 «Никольского звона»).

9 Доброва В.А. Священномученик Феодор, епископ Пензенский и Саранский. М., 2007, стр. 6.  (самодельное издание).

Эту подробность любопытно сопоставить с другой, нашедшей себе место на страницах районной газеты «Ленинец» (номер от 4 февраля 1951 года). В предвыборной заметке председателя Козловского сельсовета И.Т. Заварзина, между прочим, сообщалось: «О беспросветной бедности жителей села (до революции 1917 г. – Авт.) говорит тот факт, что самовары в селе были только в 10 домах. Большинство жителей никогда не покупало и не знало вкуса сахара». Выходит, популярные некогда пропагандистские штампы про церковников-мироедов не всегда соответствовали действительности. Крайнюю нужду сельских церковнослужителей подтверждает и «Справочная книга Саратовской епархии» 1912 года, согласно которой жалованье козловского псаломщика составляло всего 47 рублей 8 копеек в год (стр. 296). Разделите эту сумму на 12 месяцев и сравните, скажем, с зарплатой городского рабочего, получавшего в 1913 году ежемесячно не меньше 20 рублей (http://www.pravoslavie.ru/smi/55671.htm).

10 По воспоминаниям козловцев Е.П. Барышникова, П.Е. Ханина.

11 Доброва В.А. Священномученик Феодор, епископ Пензенский и Саранский. М., 2007, стр. 6.

12 Таблицы статистических сведений по крестьянским общинам Петровского уезда. Саратов, 1894, стр. 165; Сборник статистических сведений по Саратовской губернии. Саратов, т. 4, 1884, стр. 33; Списки населённых мест Саратовской губернии. Петровский уезд. Саратов, 1912, стр. 62; Полное географическое описание нашего Отечества. СПб, т. 6, 1901, стр. 470–471.

13 Автор выражает искреннюю признательность жителю Козловки Н.М. Серебрякову за помощь в написании этой главы.

3. Аз да буки – пришла пора науки

Учиться Владимиру Смирнову нравилось всегда: это показал и петровский период его жизни (1901–1905), и саратовский (1905–1911), и казанский (1911–1916). То же, очевидно, было и на первых порах постижения им грамоты, ещё в Козловке. Племянница святого, В.А. Доброва, в посвящённом ему очерке сообщает, что в Петровское духовное училище Владимир поступил по окончании церковно-прихо́дской школы¹. Да, таковая в Козловке имелась, причём «заслуженная» – с не менее чем полувековой историей. Но посещал ли её старший сын Смирновых на самом деле? Валентина Алексеевна Доброва своё утверждение никак не конкретизирует, и очень может статься, что зиждется оно на одной лишь житейской логике – разве не в ЦПШ дети из неблагородных сословий получали начальное образование? Оказывается, не всегда. Как пишет историк церкви, протоиерей В.А. Цыпин: «Приходские школы конца 19-го, начала 20-го века – это школы для крестьянских детей, которые существовали параллельно земским школам… По традиции начальное образование дети духовенства получали в основном дома… Как правило, священники вели Закон Божий, иногда и другие предметы в приходской школе, но своих детей они в приходскую школу почти никогда не отдавали»².

По всей видимости, и родители Володи Смирнова пошли по тому же пути. Не будем забывать, что Володина мама окончила шестилетний курс в Саратовском женском епархиальном училище, а это давало ей право на звание домашней учительницы и даже на преподавание в начальных народных школах. Однако, помимо официального «права», Надежда Андреевна, похоже, обладала ещё и врождёнными педагогическими талантами, унаследованными ею от отца. (О том, что священник А.И. Уреевский когда-то «с особенным усердием и успехом» обучал детей своих прихожан чтению и счёту и отличался «педагогически-ласковым обращением» с ними, говорилось в главе «Всё начинается в Отечестве земном…») Возможно, поэтому семейную преподавательскую традицию продолжили потом сразу несколько внуков и внучек Андрея Ильича: сам будущий епископ Феодор, сёстры его Валентина и Екатерина, брат Николай³. Что же касается главы семейства Алексея Степановича, то ведь и ему малограмотность в укор поставить нельзя. Пускай он проучился в Саратовской духовной семинарии всего один год и был отчислен «по малоуспешности», но не потому, что провалил экзамены, а потому, что по неясным причинам не сдавал их вовсе⁴. При этом за плечами у него уже были четыре года учёбы в Петровском духовном училище.

Иными словами, лучших наставников на пути к знаниям, чем самые близкие ему люди, для сельского жителя Володи Смирнова трудно и представить, и мальчик мог действительно обходиться без козловской школы. Обходиться, хотя и не обходить её стороной. Во-первых, там всегда собиралось множество сверстников. Во-вторых, церковная сторожка, где размещалась школа, стояла совсем близко к «поповским» домам. Сохранилось газетное клише, сделанное со старой фотографии, на которой запечатлена вроде бы та самая сторожка⁵ – неказистая, тесная изба-пятистенка. В зиму 1893–1894 годов контингент учащихся в Козловке состоял из 99 мальчиков и 10 девочек⁶. Понятно, что одна приходская школа такое количество народа вместить в себя возможности не имела. Значит дети посещали занятия не только здесь. И это верно – в селе также работала школа земско-общественная.

Несколько раз в неделю сюда приходил законоучитель, обучавший ребят Закону Божиему. Эту обязанность исполнял прекрасно знакомый всем Смирновым настоятель Христорождественского храма Василий Саввич Ивановский. Однако основная преподавательская нагрузка лежала не на нём, а на старейшем козловском учителе Е.И. Фаллерове, которого младший Смирнов тоже, наверняка, хорошо знал. Егор Иванович наставлял уму-разуму местных ребятишек ещё с начала 1870-х годов, в общей сложности лет 30. Уроки в земской школе проходили в единственной классной комнате с тремя рядами длинных парт – по ряду для каждой возрастной группы, поскольку заниматься им надлежало совместно. При полной явке число козловских школьников могло переваливать даже за сотню⁷! И вот в таких невообразимых условиях Егору Ивановичу удавалось долгое время решать не только педагогические, но и бытовые проблемы, связанные с духотой, недостатком освещения или скученностью⁸. Дело кончилось тем, что в 1901 году почти полностью ослеп сам учитель, после чего он уволился из школы и навсегда покинул Козловку⁹. Между прочим, тремя годами ранее сын Е.И. Фаллерова поступил в Петровское духовное училище. Владимир Смирнов вполне мог поддерживать с ним там земляческие отношения.

Догадки о домашнем образовании будущего епископа Русской Православной Церкви до появления более точной информации так и останутся догадками. Пока же известно, что в 1894 году тех, кто овладел грамотой в кругу своей семьи, в Козловке насчитывалось 23 человека. Согласитесь, отнюдь не единицы. Естественно, приобщившихся к знаниям через школу было значительно больше – 343 жителя. А общая образованность козловцев характеризовалась тогда такими цифрами: из 684 семей села хотя бы один грамотный имелся в 386¹⁰.

Советская власть никогда не жаловала царскую систему образования. Например, рассуждая о дореволюционной Козловке, корреспондент районной газеты «Ленинец» Г.П. Хомич писал в номере от 7 ноября 1937 года: «В беспросветной темноте жило село. 75 процентов детей оставалось неграмотными. В единственной школе обучалось 130–150 детей и в первую очередь дети кулаков». Справедливости ради надо заметить, что уже за 26 лет до этого в родном селе В.А. Смирнова действовала не одна, а три школы – церковная и две земские¹¹. Спустя год, 17 декабря 1938 года, тот же автор и с той же небрежностью характеризует в газете культурную элиту прежнего села, забывая включить в неё – кого бы вы думали? – учителей! «Козловка в прошлом – некультурное и захолустное село, – заявляет Григорий Павлович. – Из «интеллигенции» в селе было два попа, два дьякона, два псаломщика, урядник, старшина, староста и сельский лекарь».

Как видим, попали в перечень псевдо-интеллигентов Г.П. Хомича и священник Николай Алексеевич Златогорский, и псаломщик Алексей Степанович Смирнов. Между тем, дочь первого – Татьяна Николаевна (в замужестве Коломарова) – олицетворяет собой целую эпоху в истории образования Лопатинского района. Дочь второго – Валентина Алексеевна – стала доктором медицинских наук и профессором…

Огромный вклад «поповских детей» в развитие ненавидевшего всё православное рабоче-крестьянского государства – тема отдельного разговора. Но воистину скажешь: слава Богу, что семьи российского духовенства, как правило, отличались чадолюбием и плодовитостью. Иначе бы скольких достойнейших своих граждан не досчиталась в 20-м веке наша многострадальная страна!

Господь наградил Алексея Степановича и Надежду Андреевну 11 детьми, хотя эти сведения могут быть и неполными. Ко времени отъезда старшего сына Владимира в Петровское духовное училище подрастающее поколение семейства Смирновых составляли, по крайней мере, ещё две сестры – упоминавшаяся уже Валентина (1893 или 1896 года рождения) и Александра (1901 года рождения).

Но почему именно в духовное училище, а, допустим, не в городское, то есть светское? Не будем ни утверждать, ни отрицать наличие у 10-летнего мальчика искреннего желания пойти по стопам отца и потрудиться в дальнейшем на ниве Божией. В любом случае выбор учебного заведения скорее всего определялся сугубо денежными соображениями. Ведь обучение в городском училище предполагало обязательную плату, в духовном же училище сыновья церковно- и священнослужителей получали образование безвозмездно. Конечно, для стеснённого в средствах псаломщика это обстоятельство было немаловажным.

И вот уже успешно выдержан вступительный экзамен, в ходе которого требовалось написать текст на две-три странички, сделав не более трёх-четырёх ошибок, показать достаточно твёрдые знания Закона Божьего и умение читать по-церковнославянски¹². Вот уже собраны и упакованы в дорогу необходимые вещи. Вот уже вплотную подступает и сам срок расставания.

Выпускник Петровского духовного училища, художник Лев Степанович Игорев (1822–1893) вспоминал о таком же точно дне своей жизни следующее: «Когда я достигнул десятилетнего возраста, то двоих нас – меня и постарше меня брата отец решил везти в Петровское духовное училище; назначен был неотложный день. Это было событие! Всё было готово к отъезду. Лошадь запряжена и давно уже стояла как вкопанная. На дворе и на улице в ожидании отъезда собрались любопытные мальчишки и женщины, провожая нас чуть ли не на тот свет. Со слезами простилась с детьми мать; плакали, глядя на неё, и посторонние»¹³.

Конец лета или начало осени 1901 года. Володя Смирнов, сидя в телеге, движется вдоль знаменитой козловской «городской дороги» – длиннейшей улицы, по которой обычно уезжали в город Петровск и возвращались из него все здешние жители. Он в данный момент уезжает… Надолго ли? Бог весть, наверное, до ближайших каникул. Вроде не так уж и далеко от дома – 30 вёрст, а ждёт его там совсем другой мир, другое окружение.

Остались позади околица родной Козловки, маленькая деревня Быстровка, село Новодубровка, крутобокий опасный овраг Крутец. Замаячила на горизонте уездная столица – Петровск.

Примечания к главе 3

1 Доброва В.А. Священномученик Феодор, епископ Пензенский и Саранский. М., 2007, стр. 7. (самодельное издание).

2 Цыпин В.А. Духовное образование в 19–20 веках. 2006.

3 Доброва В.А. Священномученик Феодор, епископ Пензенский и Саранский. М., 2007, стр. 8, 10.

4 Определение Педагогического собрания Правления Саратовской духовной семинарии от 1 марта 1885 года. ГАСО, ф. 135, оп. 1, ед. хр. 7026. (Доброва В.А. Священномученик Феодор, епископ Пензенский и Саранский. М., 2007, стр. 5.)

5 Номер районной газеты «Наше слово» от 18 июля 1996 г.

6 Таблицы статистических сведений по крестьянским общинам Петровского уезда. Саратов, 1894, стр. 165.

7 Воспоминания старожилов Козловки в записи В.К. Гергерт.

8 Оценку санитарного состояния тогдашних школ можно узнать из «Отчёта медицинского департамента МВД за 1892 год» (СПб, 1896, II отд., стр. 89). Так, многие сельские школы Саратовской губернии при обследовании оказались холодны, низки, тесны и темны; кое-­где была «найдена недостаточной» вентиляция; почти повсеместно в школах отсутствовали «ретирады» (уборные), и их заменяли «сараи и хлева или же просто окрестности школ – овраги, дворы и т.п.»; «при появлении заразных заболеваний многие школы временно закрывались и дезинфицировались, больные изолировались и не допускались в школу раньше известного времени после выздоровления».

9 Воспоминания старожилов Козловки в записи В.К. Гергерт.

10 Таблицы статистических сведений по крестьянским общинам Петровского уезда. Саратов, 1894, стр. 165.

11 Списки населённых мест Саратовской губернии. Петровский уезд. Саратов, 1912, стр. 26.

12 Цыпин В.А. Духовное образование в 19–20 веках. 2006. Навык богослужебного чтения зачастую приобретался детьми духовенства ещё в раннем детстве. «Я сын бедного пономаря, – вспоминал уроженец Кузнецкого уезда Л.С. Игорев. – Когда минуло мне 7 лет, мой дед посадил меня за славянскую азбуку и дал мне в руки указку, наскоро сделанную из лучины, и показал, как её держать. Изучив буквы аз, буки, веди, глаголь и т.д., я перешёл к складам двух и трёх букв. А когда выучил азбуку, потом часовник и, наконец, псалтирь, то уже обязательно читал в церкви на клиросе шестопсалмие и кафизмы» (Саратовский край. Исторические очерки, воспоминания, материалы. 1 вып. Саратов, 1893, стр. 363.

13 Саратовский край. Исторические очерки, воспоминания, материалы. 1 вып. Саратов, 1893, стр. 364.

Алексей Мамешин

(Продолжение следует)

По состоянию на 24 января 2015 г.

Просмотров (1449)